Церковная песня [Гимн Хаоса] - Роберт Сальваторе

– Что дальше? – спросил он, весь обратившись во внимание. – Где та сила, которую ты мне обещал?

– Со временем, дорогой Хаверли, со временем, ответил Абалистер. – Смешивание эликсира – только первая ступень.

– Как долго? – потребовал нетерпеливый воин.

– Я мог бы пригласить Рэгнара вместо тебя, – резко напомнил ему Абалистер.

То, как изменилось лицо Хаверли при упоминании Рэгнара, заставило волшебника попятиться. Глаза молодого война неестественно выпучились, он прикусил губу так сильно, что по подбородку у него побежала струйка крови.

– Рэгнара! – прорычал он сквозь сжатые зубы. – Рэгнар – самозванец! Притворщик! Ты не пригласишь Рэгнара, я лучше него!

– Ну конечно, дорогой Хаверли, – ворковал волшебник, стараясь успокоить этого человека с выпученными глазами, сообразив, что Хаверли был на грани срыва. – Именно поэтому… – Абалистер так и не успел закончить, так как Хаверли, бормоча что-то себе под нос, вытащил меч и выбежал из комнаты, чуть не разнеся в щепки дверь. Абалистер направился в коридор, не веря в происходящее.

– Опьяняющее зелье? – послышался саркастический вопрос из другого конца комнаты.

Ведомый воплями “Рэгнар!”, Абалистер не утрудил себя ответом импу. Волшебник поспешил вниз, не желая пропустить предстоящий спектакль, и скоро присоединился к двум своим коллегам, бегущим через залы.

– Это Хаверли, молодой боец, – сказала Дориген, единственная женщина-волшебник в Замке. Увидев злую ухмылку Абалистера, она и ее товарищ встали, как вкопаные.

– Зелье готово? – с надеждой спросила Дориген, ее янтарные глаза сверкнули, когда она перебросила свои длинные черные волосы через плечо.

– Проклятие Хаоса, – подтвердил Абалистер и повел их дальше.

Когда они добежали до огромной обеденной залы, схватка уже началась. Несколько столов были перевернуты и сотня пораженных людей, орков, и даже несколько гигантов стояли по периметру комнаты, не веря своим глазам. Рэгнар и Хаверли стояли лицом к лицу с обнаженными мечами.

– Воинам потребуется новый третий представитель в совете, – отметила Дориген. – Наверняка кто-то из них прибьет другого, а в совете останутся только двое воинов.

– Рэгнар! – громко провозгласил Хаверли. – Сегодня я займу место предводителя воинов.

Другой воин – мощно сложенный огриллон, который имел среди предков и огров и орков, и мог похвастать шрамами многих сражений, не был впечатлен.

– Сегодня ты займешь место среди своих предков, – выругался он в ответ.

Хаверли бросился вперед и его глупая, прямолинейная атака стоила ему удара в плечо, чуть не отрубившего руку. Доведенный до безумия воин даже не заметил раны.

Очень удивленный тем, что такая страшная рана не замедлила его оппонента, Рэгнар все же смог парировать меч Хаверли и приблизиться к человеку. Он схватил правую руку Хаверли своей свободной рукой и постарался занести оружие для удара.

Возгласы удивления раздались вокруг, когда Хаверли как-то умудрился поднять свою изуродованную руку и заблокировать удар Рэгнара подобным же образом.

– А ты сильнее, чем кажешься, – признал Рэгнар, весьма впечатленный, но нисколько не обеспокоенный; в тех редких случаях, когда сила подводила его, огр-полукровка полагался на импровизацию. Он нажал потайную кнопку на рукояти меча и второе лезвие, длинное и узкое, выскочило из нее, направленное прямо в незащищенную голову Хаверли.

Хаверли был слишком занят, чтобы заметить. “Рэгнар!” – снова заорал он, на сей раз истерично, его лицо исказилось. Он ударил лбом в лицо Рэгнара, разбив тому нос. Голова Хаверли ударила снова, но Рэгнар не обращал внимание на боль, концентрируясь на смертельном ударе.

Голова Хаверли ударила в третий раз. Рэгнар, ощущая вкус собственной крови, грубо освободил свою правую руку и ударил прямо вниз, погружая второе лезвие в череп Хаверли.

Трое священников правящего триумвирата, вошли в комнату, ведомые Барджином, который явно был недоволен схваткой.

– Что тут творится? – потребовал он ответа у Абалистера, понимая, что волшебник сыграл здесь свою роль.

– Кажется, ответ лучше спросить у воинов, – пожав плечами, ответил Абалистер. Но видя, что священник собирается прекратит драку, он нагнулся и шепнул Барджину на ухо “Проклятие Хаоса”.

Лицо Барджина немедленно просияло, и он стал наблюдать за схваткой с неожиданным энтузиазмом.

Рэгнар с трудом мог поверить, что Хаверли все еще дрался. Его лезвие длиной в фут было окровавлено по самую рукоять, но его оппонент упрямо пятился, стараясь освободиться от пробившего голову клинка.

Рэгнар отпустил его, полагая это предсмертными судорогами. Но Хаверли не упал. Вокруг слышались удивленные возгласы – голос Барджина звучал громче всех.

– Рэгнар! – прорычал он, сильно глотая звуки и сплевывая кровью, когда произносил каждый слог. Кровь залила ему один глаз и сочилась из раны в голове, окрашивая его темные волосы, но он поднял меч и, спотыкаясь, поплелся в атаку.

Напуганный Рэгнар ударил первым, пользуясь частичной слепотой Хаверли, и попал по его, уже поврежденной руке. Сила удара срезала руку начисто и отбросила Хаверли на несколько футов в сторону.

– Рэгнар! – снова прошипел Хаверли, с трудом удерживая равновесие. Опять он бросился в атаку и опять Рэгнар нанес ему удар, на сей раз разрубив неприкрытую грудь, задев сердце и легкие.

Крики Хаверли стали неразборчивым сопением, но он продолжил свою атаку. Рэгнар яростно бросился к Хаверли, крепко обхватил его, сделав бесполезными оба меча. Хаверли нечем было защищаться от свободной руки Рэгнара, в которой был зажат его второй клинок, и лезвие многократно погрузилось в его спину.

Все– таки прошло много времени, прежде чем Хаверли рухнул замертво на пол.

– Стоящий противник, – отметил один самоуверенный орк, подходя поближе осмотреть тело. Весь в крови, со сломанным носом, Рэгнар был не в настроении слушать похвалы Хаверли.

– Упрямый дурак! – поправил он, снеся голову орка одним ударом.

Барджин кивнул Абалистеру.

– Талона смотрит с удовольствием. Пожалуй, твое Проклятие Хаоса стоит затрат.

– Проклятие Хаоса? – переспросил Абалистер, как будто название его поразило. – Это неподходящий титул для столь могущественного посланника Талоны. Пусть, пожалуй, будет Туанта Минакай… нет Туанта Квиро Минакай.

Один из товарищей Барджина, который понял язык и подразумеваемый смысл, удивленно воскликнул. Его компаньоны уставились на него, когда он перевел: “Смертельный Ужас!”

Барджин недобро посмотрел на Абалистера, понимая умысел волшебника. Абалистер сыграл самую главную роль в создании зелья и несколькими несложными словами поставил свое зелье выше его, Барджина. Но двое других жрецов, фанатичных последователей Талоны, уже с готовностью кивали головами, шепча хвалы созданию Абалистера.